Андрей Аршавин: "Футбольная инфраструктура в Казахстане довольно сильно хромает"

- Вы около двух лет в «Кайрате». Как вам местный футбол?

- Футбольная инфраструктура в Казахстане довольно сильно хромает. Очевидно, что она требует обновления и развития. База «Кайрата», конечно, соответствует высочайшему уровню, и, думаю, она вошла бы в пятерку лучших инфраструктурных спортивных объектов в России. Но в других городах ситуация, мягко говоря, иная. Между Россией и Англией в смысле футбола – пропасть. По антуражу, по освещению матчей, по самому уровню футбола. Чемпионат Казахстана же серьезно уступает даже чемпионату России.

- Как вам уровень легионеров в чемпионате Казахстана?

- В большинстве своем в Казахстан приезжают возрастные легионеры, в которых команды заинтересованы на 1-2 сезона. После этого они уезжают доигрывать домой – то же самое, скорее всего, произойдет и со мной. Но есть и другие примеры. Максимович приехал молодым, сейчас играет в «Валенсии». Каньяс уехал в кипрскую команду. Многие говорят о Твумаси, Кабананге. На судьбу молодых и одаренных легионеров влияют удачные выступления в еврокубках, где они на виду. Легионеры менее привязаны, чем местные футболисты, и рассматривают всерьез все поступающие предложения.

- Как началась ваша история с «Кайратом»?

- Никакой романтики или закрученного сюжета. Все прозаично, как и бывает в профессиональном футболе. Я только расторг контракт с «Кубанью», и в один из дней мне позвонил Александр Генрихович Бородюк, на тот момент тренер «Кайрата». Предложил мне приехать, и я согласился. Я не скажу, что у меня тогда были конкретные предложения от богатейших лиг мира, но обращались агенты, которые предлагали «двинуть» меня на рынок чемпионатов ОАЭ и Китая. Но мне не хотелось ехать куда-то, где не говорят по-русски, где совсем другая культура, уклад жизни. Я был в таком возрасте, что понимал: проект не будет долгосрочным, и пока я привыкал бы к их образу жизни, мне уже пришлось бы ехать обратно. Поэтому я даже не рассматривал подобные страны в качестве альтернативы. И по деньгам тоже не говорил. Да и, честно говоря, после Англии я не хотел ехать никуда – ни в Америку, ни в Европу – я хотел вернуться на родину и закончить карьеру игрока в России

- Так не нравилось в Англии?

- Быт в Англии поначалу меня просто выбивал из колеи. Привыкнуть к нему было невероятно сложно. Парковаться – в строго определенных местах. Врача вызвать, платить за счета – все по-иному, сложнее, больше заморочек, что ли. Меня, например, поразило: люди за полгода договаривались о том, чтобы сходить в театр. Меня это убивало. Но потом я сам так делал: месяца за три бронировал билеты и договаривался с кем-то, чтобы сходить куда-то. Понимаете, там все размеренней, люди могут заранее планировать свою жизнь. Я не говорю о том, хорошо это или плохо, просто это очень непохоже на жизнь в России.

- К английскому футболу тоже было трудно привыкнуть?

- Я бы не сказал, что передо мной ставили какие-то неразрешимые задачи – футбол везде футбол. Естественно, английский более атлетичен и требует более быстрого принятия решений. Система тренировок при этом очень похожа, до Арсена Венгера я работал с чехами, голландцами – тренерами высочайшего класса. Да взять хотя бы Гуса Хиддинка.

- Сильнейший игрок, с которым вам приходилось играть в одной команде?

- Наиболее сильное впечатление в «Арсенале» на меня произвел Сеск Фабрегас (в 2009 году Фабрегасу был 21 год). Думаю, это самый сильный игрок, с которым я когда-либо играл. Он практически никогда не терял мяч, в любой ситуации, под любым давлением умел принять верное решение. Несмотря на то что Сеск никогда не обладал выдающейся скоростью, хотя я считаю, что у него достаточно высокая скорость для его позиции, он везде успевал, дирижировал в столь молодом возрасте игрой команды. Кроме того, он мне очень близок по духу – «игровой» футболист, никогда не тянет одеяло на себя. Он делал на поле то, что делал бы я, находясь на его месте. Также футболистами очень высокого уровня в том «Арсенале» являлись Самир Насри и Робин ван Перси.

- Сколько вы еще планируете играть?

- Когда я шел в «Кайрат», я говорил, что любой матч может стать последним в моей карьере. Я не хочу загадывать, хотелось бы доиграть хотя бы будущий сезон. А дальше – как позволит здоровье. Я никогда не думал, что доиграю до 35 лет, а мне скоро 37. Это тот возраст, когда нужно серьезно подумать о завершении карьеры, сделать выбор в пользу семьи. Но пока здоровья для чемпионата Казахстана хватает. Я хотел бы остаться в футболе, но пока на тренерскую лицензию не учусь.

- Долго ли вы привыкали к Алматы?

- Конечно, нет. Юридически я нахожусь в другом государстве, но по ощущениям, нахожусь в России. Я полгода играл в Краснодаре – он очень похож на Алматы. Абсолютно «свой» уклад жизни и образ мышления. Кухня тоже есть всякая, но я ем то, к чему привык. Я ем казы, очень люблю плов. Но мне кажется, в Алматы нет ресторанов, где готовят хороший плов.

- Как стрессы вне футбола влияют на карьеру?

- Еще в дубле «Зенита» тренер Лев Бурчалкин мне сказал: людей не интересует, что у тебя болит или кто у тебя умер. Ты должен показывать свой лучший футбол. Также и меня в театре ведь не волнует, в каком эмоциональном состоянии актеры – я хочу увидеть удачное представление. Поэтому я, выходя на поле, стараюсь не показывать, если у меня есть проблемы вне футбольного поля. Конечно, это влияет, но нужно бороться со стрессами.

Профессиональный спорт – это постоянный стресс, поэтому спортсмены высокого уровня, все без исключения, стрессоустойчивы. Иначе бы их просто не было в большом спорте. Это же касается и критики со стороны прессы. Это самое последнее, что наложило на меня отпечаток. Критика, пусть даже временами несправедливая, должна быть.

Тотал Казахстан